Когда Марине было семь лет, родители разошлись. Она на всю жизнь запомнила это состояние шока, когда отец уходил из семьи. Эту боль, обиду и непонимание, жуткую несправедливость, она чувствовала потом еще очень долго. Марина безумно любила своего папу, а он вдруг просто ушёл. Мама говорила: -Юра хороший, порядочный человек! Он не перестанет быть твоим отцом! Будете общаться, как раньше, просто реже. Не каждый день, а раз в неделю, или в две. Даже не говорила, а уговаривала как будто. Кого? Себя, или Марину? Марина была настолько обижена… когда отец уходил, она решила не отпускать его...

Когда Игорь швырнул на стол исковое заявление и сказал: «Половина дома — моя, можешь даже не дёргаться», — я просто кивнула. Спокойно. Как будто он сообщил мне прогноз погоды. А внутри всё горело. Двадцать три года брака, двадцать три года я вкалывала в больнице — сутки через трое, ночные дежурства, пьяные дебоширы в приёмном покое, — пока он менял работы, «искал себя», пил с друзьями пиво на моей кухне и жаловался, что жизнь его не оценила. Дом этот достался мне от родителей. Мама умерла пять лет назад, папа — десять...