О начале своей поэтической карьеры Леонид Филатов всегда говорил с иронией. Подобные вопросы на встречах с телезрителями его веселили, и он комментировал свое литературное творчество так: "В детстве все пишут что-то, но потом останавливаются. А меня занесло". Вот история, рассказанная самим актером.
"Мне было лет десять. Все смотрели картины о Кубе. И тогда я написал:
Если меня вдруг попросит мать
Имя ребенку хорошее дать,
Я ей отвечу: Есть имя такое!
Нужно Фиделем сына назвать!
Вот такие я перлы отмачивал"...
Тут на отдыхе прочитал смотренного-пересмотренного, когда-то, филатовского «Федота-стерльца». И поймал себя на мысли, что произведение это – последний шедевр советской литературы. Самый настоящий. Пройдет каких-то три года после выхода на экраны соответствующего телеспектакля и как будто в нас что-то переключат. Телеэкран завалят низкопробными передачами, вроде «Адамова яблока» – не забыли, кому за сорок? Книжные полки станут едва ли не проваливаться под тяжестью разного рода низкопробной макулатуры...