Было три утра. Сын проснулся от кошмара и прибежал в нашу спальню, как обычно. Дениса рядом не было — опять работает допоздна, как сказал перед ужином. — Максик, папа на работе. Тебе приснилось. — Не приснилось. Я слышал его голос из-под пола. Он кого-то успокаивал. — Что значит "успокаивал"? — Ну говорил: "Всё хорошо, всё хорошо". И ещё что-то про лекарства. Я погладила сына по голове. В семь лет дети многое выдумывают, особенно после страшных снов. — Спи, малыш. Завтра в школу. Утром за завтраком спросила Дениса: — Ты ночью дома был? — Конечно...

Мир Бесс оказался слишком реальным.  Петя привык к психоделическим пейзажам амазонок, к мирам, где деревья пели, а реки текли вверх. Но здесь… Здесь все было просто. Каменные дома, выбеленные солнцем стены, узкие улочки, пахнущие травами и горячим хлебом. Женщины ходили босиком, в легких льняных одеждах, а то и вовсе без них — их тела были сильными, загорелыми, с рубцами от старых ран и татуировками, рассказывающими историю их рода.  И ни одна из них не смотрела на него.  — Здесь мужчины ничего не значат, — сказала Бесс, ведя его через город...