Когда мой муж Лёша, с видом первооткрывателя, за обедом спросил: «А что, если бы мы переехали к маме?», мир не перевернулся. Не грянул гром. Тарелка с гречневым котлето-грибным кошмаром не выпала у меня из рук. Я просто перестала жевать. Вот так. Замерла с размякшим куском хлеба в руке, глядя на человека, с которым прожила семь лет и который, казалось, должен был уже знать: некоторые вещи не произносят вслух даже в шутку. Особенно в четверг вечером, после восьми часов работы и двух выгулов собаки, чей энтузиазм превышает IQ всех присутствующих...

— Сергей, я думаю, на сегодня хватит воспоминаний, — его голос снова стал гладким, но Марина уловила в нём лёгкую дрожь. — Марина не в курсе наших старых дел. И, честно говоря, не хочет вникать. Это было давно. — Давно? — Сергей тоже поднялся. Он был чуть ниже Лёши, но казался сейчас крупнее и опаснее. — Для меня, брат, это очень даже недавно. Каждый день просыпаюсь с этим. Ладно. Не буду тревожить. Их утро было настолько идеальным, что противно. Солнечный зайчик плясал на идеально отполированной столешнице кухни-острова, стоимостью в ползарплаты среднестатистического программиста...