Когда я впервые подумала о том, что значит быть по-настоящему свободной, мне было тридцать один год. Странно, как долго человек может жить в клетке, даже не подозревая об этом. Но именно в тот вечер, стоя на кухне и слушая очередные требования из соседней комнаты, я поняла — пора что-то менять кардинально. — Эй, где моя еда? — донеслось из гостиной, где Максим в очередной раз погрузился в виртуальный мир. — Я умираю с голода, а ты там копаешься как черепаха! Наша небольшая квартира в историческом центре была моей гордостью — уютная, светлая, с высокими потолками...

Марина стояла в дверях своей квартиры в домашней футболке и носках, держась за ручку так крепко, что костяшки побелели. В коридоре маячили силуэты родителей с чемоданами, а мать уже переступала порог. — Мы отдали квартиру брату. Будем жить у тебя, — сказала мама и решительно вошла с чемоданом, оглядывая прихожую оценивающим взглядом. Марина замерла. Слова прозвучали не как просьба, не как вопрос — как констатация факта. Будто её мнение вообще не требовалось. — Что вы сказали? — медленно переспросила она...