Валерка умирал. Медленно и неотвратимо. Жить ему оставалось, по подсчетам врачей, месяц, от силы — два. Родные и мы, друзья, тщательно скрывали от Валерки его страшный диагноз. Труднее всего было приезжать к нему в гости, шутить, вспоминать работу в «бутафорке» и знать, что из больницы он уже домой не вернется. Мы приехали втроем: я, дядя Дима и Семенович, ворвались к нему в душную, пропахшую лекарствами и потом палату, разбудили полусонных дядечек и стали тормошить и обнимать Валерку. Он очень...

— Мам, где ужин?! Я жрать хочу! И Наташка голодная. Ты где, вообще шляешься? Злость меня захлестывает. — Сами приготовьте, не маленькие! — отвечаю резко. — И да.., здесь отец ваш приехал. ---------------- Кухня – это моя комната. А ещё столовая, гостиная и, чего греха таить, спальня. Старенький диванчик давно потерял вид, пружины впиваются в бок, но что поделать? На большее я сейчас не заработала. Рано утром просыпаюсь от скрипа половиц. Это он, мой кровинушка, Валерка. — Ма, завтрак где? — Его голос, как всегда, недовольный...