Он стоял на пороге и словно осел — колени подломились, пальцы вцепились в косяк, потом он все-таки опустился на коврик, как провинившийся школьник. В прихожей пахло мокрой курткой и яблоками из сетки у двери. На кухне горела жёлтая лампа, тихо тикали часы, а за стеной ровно дышал малыш. — Прости, — прохрипел он, не поднимая глаз. — Дай сыну отца. Лена держала ладонь на дверной ручке, словно боялась, что её кто-то силой захлопнет обратно. Смотрела сверху вниз на человека, которого когда-то любила до дрожи...

— Документы на квартиру я храню у себя, и точка! — голос свекрови прорезал утреннюю тишину кухни как нож масло, заставив Татьяну вздрогнуть и пролить кофе на белоснежную скатерть. Татьяна замерла с чашкой в руке, не веря своим ушам. Они с Андреем только вчера вернулись от нотариуса, где оформляли наследство после его отца. Квартира, в которой они жили последние пять лет, теперь официально принадлежала Андрею. И вот Раиса Петровна, её свекровь, стояла посреди их кухни в семь утра и требовала передать ей документы на хранение...