В некотором царстве, в некотором государстве жил да был старик со старухою, и был у них сын Мартынка. Всю жизнь свою занимался старик охотою, бил зверя и птицу, тем и сам кормился и семью питал. Пришло время - заболел старик и умер. Мартынка с матерью потужили-поплакали, да делать-то нечего: мертвого назад не воротишь. Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был. Видит старуха, что больше есть нечего, надо за денежки приниматься. Старик-то оставил им двести рублей. Больно не хотелось ей...

Она сидела прямо, как учили балетные педагоги в детстве, и держала бокал обеими руками, чтобы не видно было, как дрожат пальцы. На ней было простое, почти скромное платье без камней и вычурной вышивки — тонкое кружево, молочный цвет, открытые ключицы. Я видел, как мои партнеры украдкой смотрят на цену люстр над нашими головами, на фамилии гостей в карточках, на сдержанную охрану у входа. Но все это не имело значения: я пришел не демонстрировать богатство, а благословить выбор дочери. — Пусть хозяйка стола покажет, что умеет, — раздалось от жениховой тетки, сухой и цепкой, как швейная игла...