Город сходил с ума. Это было коллективное, сверкающее, пахнущее мандаринами и дешевым порохом помешательство. Елена шла сквозь метель, прижимая к груди пакет с бутылкой шампанского, которую она не собиралась открывать, и коробкой конфет, которые не собиралась есть. На часах было 22:50. До Нового года оставался час и десять минут. Вокруг нее люди бежали, скользили, смеялись. Мимо пронеслась парочка с огромной елкой, ветки которой царапнули Елену по плечу. Парень крикнул: «С наступающим!», не оборачиваясь...

Час ночи. Стук в дверь. Валентина замерла у стола с недопитой кружкой рассола в руках. Сердце колотилось так, что, казалось, слышно во всей квартире. Ёлка мигала гирляндами в углу, а за окном взрывались петарды. Десять лет она молилась, чтобы Максим бросил пить. Десять лет надеялась, что сын вернётся к прежней жизни — когда работал водителем, приносил зарплату, смеялся с девятилетним Артёмом над мультиками. Потом появилась Светлана. Максиму тридцать три, а он снова как подросток — пьёт, исчезает, врёт...