Имоджен Каннингем, легко «захватывала» жанр за жанром, нередко играя на чужом поле, однако, никогда не проигрывая. В середине 1920-х – начале 1930-х снимала крупным планом натюрморты, как Эдвард Уэстон; даже «модели» у них повторяются («Цветущий кактус», «Цветение магнолии», «Раковины»). С ним же роднят Каннингем изящные фотографии ню, которые не просто любуются красотой обнажённого женского тела, но трансформируют его в нечто новое («Треугольники», «Сиде», «Обнажённая»). О жанровых привычках и излюбленных приёмах, а также параллелях работ Каннингем с другими фотографами, кажется, можно говорить бесконечно. Пожалуй, лучше всех домыслов будут слова, сказанные самой Имоджен Каннингем: «Я ни за чем не охочусь – я просто жду, пока что-нибудь меня не ударит. Я думаю, что лучший снимок — это тот, который я собираюсь сделать, а не тот, который получается после нажатия кнопки. Когда я нажимаю на кнопку, того снимка, который я представляла себе, больше нет. Все же, я надеюсь когда-нибудь сделать его». Имоджен Каннингем: столетие развития фотографии в одной человеческой жизни

Родившаяся в 1883-м году, Имоджен Каннингем стала фактически ровесницей художественной фотографии в том виде в каком мы знаем её теперь. На её жизнь пришлось становление фотографии, стремительное развитие и невероятные перемены, которым Каннингем была не просто свидетельницей, но участницей и вдохновительницей. Как многие мастера той эпохи, Каннингем обрела заслуженную славу лишь на склоне лет, продолжая трудиться и исследовать новые направления фотографии, испытывать её новые возможности. По работам Каннингем можно проследить как менялось, обрастало жанрами и распадалось на течения «искусство светописи». Имоджен Каннингем: столетие развития фотографии в одной человеческой жизни