С крыши старого деревянного дома вдруг посыпалась земля. Мишка почему-то не слышал гула. Он вообще ничего не слышал, просто трясся пол в избе и сыпалась земля на голову. Он и не помнил, как оказался на улице, краем глаза среди бревен завалившегося угла увидел мамину синюю юбку, рванул было туда, но тут перед глазами метнулась черная туча. Очнулся он в доме бабушки Дуси – матери его отца. В деревне хозяйничали немцы. Мишка плохо еще осознавал потерю, всё порывался бежать домой – к маме и сестричке Маше, но бабушка не пускала...

— Лен, солнышко, я тебе уже ничего не должна... Ты взрослая. — Нет, должна! Ты столько лет гребла деньги с моей квартиры себе в карман! Ирина, кажется, потеряла дар речи. Пульс застучал где-то в висках. На секунду окружающий мир перестал существовать. Не было закипающего на плите борща, льющейся в раковину воды, лая собаки за окном... Мир сузился до Лены и её обвинений, так небрежно брошенных в адрес Ирины. — Себе? — наконец выговорила мать. — Ты думаешь, что я сдавала эту квартиру и жила припеваючи? Лен, очнись! Я получала с неё копейки, и те уходили на тебя...