Сашка позвонил мне после обеда. Я ждал его звонка, прислушивался, не раздастся ли трель из коридора, то и дело выглядывал, натыкаясь на снующую туда–сюда соседку, бабу Машу. Потом, совсем измаявшись, взял отцовский паяльник и сел чинить радиоприемник. Мария Петровна опять уронила его со стола, каялась, молила о пощаде, и я, как настоящий мужчина, кивнул, мол, починю, хозяин же! В нашей коммуналке жили мы, баба Маша, старик–сапожник и бывшая спортсменка–пловчиха, тетя Римма. Кому как ни мне следить...

Мама сказала, что папа хочет забрать меня к себе, но я не помню папу. Ирина резко поставила кружку на стол. Кофе расплескался. Артёмка поднял голову от тарелки с овсянкой и посмотрел на неё серыми глазами. Точь-в-точь как у неё. От отца ему досталось только упрямство. — Мам, а кто такой папа вообще? Ирина села напротив и взяла салфетку. Стёрла пролитый кофе, собралась с мыслями. — Ешь давай. Остынет. — Но я правда не понимаю. У Максима папа есть, его каждый день забирает из садика на красивой машине...