Он сказал мне, что его зовут Алексей, но я сразу поняла, что это ложь. Не потому, что он был плохим актером — напротив, его игра была почти безупречной. А потому, что ложь, даже самая искусная, всегда оставляет на губах привкус остывшего металла, а в глазах — крошечную, с булавочную головку, тень, которую видишь только ты одна. Я видела эту тень. И все равно пошла за ней. Первый раз я увидела его в той самой кофейне на Патриарших, куда заходила каждый четверг после лекций. Он сидел за угловым столиком...