Тишина обрушилась на кухню тяжелым пластом, густым и вязким, как январский туман. Еще минуту назад они ужинали — обычная семья, привычные разговоры о работе, детском саде, планах на выходные. И вдруг — эти слова, брошенные с холодным спокойствием, перечеркнувшие шесть лет их жизни. — Собирай свои вещи, забирай сына и уходи. Я чужого ребенка воспитывать не собираюсь. Эмма замерла с вилкой в руке, не донеся ее до рта. Фраза звенела в воздухе, как сигнал тревоги. — Что ты сказал? — она поставила вилку, медленно, словно во сне...

Сергей встретил меня не словами приветствия, а ледяным приказом: — Развода не будет. Я только сильнее вцепилась в ремешок сумки, стараясь не дать слезам прорваться. — Завтра же подам в суд, — ответила я, глядя снизу вверх в его суровое лицо. Он мгновенно сменил тон, растянув губы в почти ласковую улыбку. — Ну что за разговоры в четверг вечером? Моя красавица вернулась из командировки и с порога выдает какие-то странности. Что, в самолете рядом сидела ревнивая фурия? — он раскрыл руки, приглашая подойти...