– Мааам, мааам, захлёбывался слезами Артёмка – А Варежка умрет?! – Нет, конечно, ты что?! – пряча слезы начинала тараторить Юля – она же у нас такая шустрая, такая ловкая, помнишь, как она от нас пряталась – ни за что не найдешь. Не пропадет! – Мам, мам, – опять канючил Артём, – а помнишь, мы смотрели мультфильм про Каштанку, как она потерялась, а потом в цирке выступала, помнишь? – Ага, помню – соглашалась Юля. – А может, наша Варежка тоже в цирк убежала и будет там выступать?! – Может, конечно! Она у нас талантливая! А точнее кошечку...

Валентина Николаевна как раз заваривала себе ромашку на ночь, когда услышала это тихое, жалобное: — Мяу-у-у. Замерла с чайником в руках. Прислушалась. Тишина. — Померещилось, что ли? — пробормотала себе под нос и продолжила наливать кипяток в кувшин. — Мя-а-ау, — снова. Уже громче. И явно под дверью. Валентина Николаевна поставила чайник на стол и вздохнула. Знакомая история. То собака потеряется, то кошка прибьется. Особенно осенью, когда холода начинаются. — Не буду открывать, — строго сказала она пустой кухне...