Она выбежала из дома, в холодную, беззвёздную ночь. За спиной раздавались звуки борьбы, короткий, оборвавшийся крик, а потом – тишина. Леся бежала по лесу, спотыкаясь о корни, хватая ртом холодный воздух. Слёзы текли по её лицу, но она не останавливалась. Она бежала от этого места, от ужаса, от себя самой. Силы покидали её, и в какой-то момент Леся споткнулась и полетела лицом вниз, в холодный колкий снег. Почему-то вспомнился детский стишок, который читала им мама. «И упал Айболит, и лежит на снегу – я дальше идти не могу…»...

«Вышла замуж за любимого… а он бил меня за то, что чай не так поставила», — эту фразу Лена проговорила сначала губами без звука, будто проверила на себе, а потом вслух, на кухню, где хрустела осенняя тишина и пахло грушевым вареньем. Чайник свистнул, как в кино — слишком громко и не к месту. Лена машинально сняла его с огня и поставила кружку не туда — на скатерть, а не на подставку. И тут же одёрнула себя: «Подставка справа. Всегда справа». Привычка — как новая кожа. — Ты почему кружку на скатерть ставишь? — Андрей появился без шагов, только дверца тихо вздохнула...