Красная лампочка погасла. Прямой эфир закончился. Ульяна сняла наушники и откинулась в кресле, чувствуя привычную опустошённость после двухчасовой программы. В студии было жарко от софитов, макияж тёк, но она улыбалась. Шесть месяцев на телевидении, и она всё ещё не могла поверить, что это происходит на самом деле. — Отлично отработала, — похвалил оператор Женя, сматывая кабели. — Как ты так спокойно реагируешь на звонки зрителей? Вчера одна тётка такую чушь несла про рептилоидов! — Привычка, — улыбнулась Ульяна, вытирая лицо влажной салфеткой...

Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне. Не сейчас, не завтра, а когда-нибудь, когда пыль лет уляжется на плечи, а в глазах появится та особенная, чуть грустная мудрость. И сердце заволнуется тревожно, как птица, потревоженная в гнезде. Не от боли, нет. Скорее, от легкого удивления, от внезапного наплыва воспоминаний, которые казались давно похороненными под грузом новых событий. Но я уже никто в твоей судьбе. Это не жалоба, не упрек, не обида, просто констатация факта. Мы разошлись, как корабли в ночи, каждый своим курсом...