Надежда Сергеевна шла по двору, как всегда — медленно, с тросточкой. Вечер. Фонари еще не включились, но уже пора. И тут она спохватилась – а ведь Барона нет. Три дня как нет. А может, четыре? Когда в последний раз она видела его рыжую морду, высовывающуюся из-за решетки подвала? Когда он последний раз вилял хвостом, увидев ее с пакетиком печенья? — Странно как-то, — пробормотала она себе под нос. Подошла ближе к подвалу. Присела. Заглянула в щель между решеткой и землей: — Барон? Барончик? Тишина...

— Эй, бабка, твоя корыто опять всю парковку заляпало! — Инга Семёновна размахивала руками, стоя возле подтёкшей снизу старенькой «девятки». — Сколько раз говорить, чтобы на помойку не ездила на этом ведре! Валентина Петровна медленно поднялась из-за руля, осторожно придержав больную спину. Ей было семьдесят два, и каждое утро начиналось с мучительной боли в суставах. — Машина на ходу, Инга Семёновна. А масло... ну, старенькая уже, течёт немножко. — Немножко?! — завопила соседка, которой едва исполнилось сорок пять, но выглядела она намного старше из-за постоянного озлобления...