Он ещё помнил, как его принесли в этот дом маленьким неуклюжим щенком. Лапы ещё не слушались, и он носился по дому под радостный детский визг, поскальзываясь на покрашенном деревянном полу и кубарем улетал за поворот. Его подхватывали на руки и целовали в мокрый нос, а он по-щенячьи улыбался в ответ, высунув алый язык. Он помнил, как нескошенная трава щекотала ему морду, и он жмурился, глядя на солнце, а потом лежал в этой траве на спине, и ему щекотали пузо. Сотни прикосновений без повода — просто проходя мимо, к нему наклонялись и чесали за ухом...