Предыдущая глава ГЛАВА 36 Мне снились тяжёлые, тревожные сны. В них Власий становился медведем и ломал Птицелову рёбра могучими лапами, но тот оборачивался соколом и улетал прочь. Лала танцевала, извиваясь всем телом, а потом превращалась в змею, и богатырский конь Ивана топтал её своими копытами. Я всё пыталась проснуться, но морок не отпускал, пока я не услышала: – Почему не разбудили её? Видите же – мечется. – Страшно, – пискнула робко Забава в ответ, и я почувствовала холодную ладонь Птицелова на лбу...
– Домогается до меня этот болван, а я другого люблю, понимаешь? – призналась Василиса-Прекрасная Сивке-Бурке. Тот в ответ заржал громко и головой закивал ретиво, что на языке лошадином значило: "Понимаю тебя, красна девица, дорогая моя подружка!" – Я Финиста люблю, Ясного Сокола, – рассказывает Василиса дальше, не тая от Сивки-Бурки сердечных секретов. – Он русский богатырь и красивый парень, с атлетичным торсом и симпатичной мордашкой. Не то что этот царевич, фи! Как гляну на морду его лица, так жить не хочется...