Вечер тёк ровно, как манка без комочков: на плите — суп, в коляске сопел Мишка, в телефоне от мужа короткое «задержусь». Юля накинула на себя куртку и, не снимая домашние тапочки — ну на минутку же! — спустилась этажом ниже к сестре: передать банку бульона и забрать у Наташи отжатые ползунки. Подъезд дремал в тёплой сырости: пыльные почтовые ящики, запах куриного бульона, кот, который всегда лежит на коврике у третьей квартиры. — Наташа? — позвала она шёпотом, чтобы не разбудить сына. Коляска скрипнула, будто возражая: «Домой пора»...

Катя любила порядок — не музейный, без перчаток и табличек «руками не трогать», а живой: чтоб полотенца сохли ровно на своей перекладине, банки с крупами под одной крышкой, расписание на холодильнике, где у каждого дела своя клеточка. Илья смеялся: — Ты как диспетчер аэропорта, только вместо самолётов — кастрюли и дедлайны. И всё равно подчинялся — потому что видел, как это работает. Он приходил с смены в сервисе уставший, но довольный: два «Фольца» подняли, один «японец» переобут, наряд закрыт вовремя...