О начале своей поэтической карьеры Леонид Филатов всегда говорил с иронией. Подобные вопросы на встречах с телезрителями его веселили, и он комментировал свое литературное творчество так: "В детстве все пишут что-то, но потом останавливаются. А меня занесло". Вот история, рассказанная самим актером. "Мне было лет десять. Все смотрели картины о Кубе. И тогда я написал: Если меня вдруг попросит мать Имя ребенку хорошее дать, Я ей отвечу: Есть имя такое! Нужно Фиделем сына назвать! Вот такие я перлы отмачивал"...

Тут на отдыхе прочитал смотренного-пересмотренного, когда-то, филатовского «Федота-стерльца». И поймал себя на мысли, что произведение это – последний шедевр советской литературы. Самый настоящий. Пройдет каких-то три года после выхода на экраны соответствующего телеспектакля и как будто в нас что-то переключат. Телеэкран завалят низкопробными передачами, вроде «Адамова яблока» – не забыли, кому за сорок? Книжные полки станут едва ли не проваливаться под тяжестью разного рода низкопробной макулатуры...