Алина стояла у кассы, устало опираясь на тележку. Внутри — детское питание, пачка подгузников, обезболивающее для мигрени (последние три ночи ребенок не спал) и банка дешевого кофе — того самого, что пьет её муж Денис, но вечно ворчит, что «растворимый — это отрава».   — С вас 3 842 рубля, — равнодушно бросила кассирша.   Алина потянулась за картой, но вдруг чья-то рука резко выхватила её прямо у неё из пальцев.   — Хватит.   Она обернулась — Денис. Лицо напряженное, брови сведены. За ним, словно тень, маячила его мать — Людмила Петровна...

Утро началось с непривычной тишины. Алексей открыл глаза и сразу почувствовал — чего-то не хватает. Не было слышно тяжёлого дыхания у кровати, не раздавался привычный шорох шерсти о половицы. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь щель в ставнях, медленно полз по стене, освещая пустое место у изножья кровати, где обычно спал Рекс. Он встал, и старые доски скрипнули под босыми ногами. В прихожей, на гвоздике рядом с его рабочей курткой, висел выцветший красный ошейник. Под ним — плетёная корзина с игрушками: потрёпанный мячик, резиновая косточка, плюшевый заяц без одного уха...