Клара Петровна по телефону подробно рассказывала Алевтине Леонидовне о том, что она пережила. - Ты представляешь, Аль, я выхожу из лифта, дверь квартиры открыта настежь, ЧОПовцы с автоматами стоят, и слышу, как она на них орёт. «Что вам здесь надо? Это моя квартира. Хочу живу здесь, хочу меняю…», и бумагами трясёт. Я захожу в квартиру. Она увидела меня и ещё громче орать начала. «Что явилась? Думала, выгнала меня из квартиры и всё, да? Нееет, не всё. Это моя квартира! Всё законно! Вот, посмотри…», швырнула она к моим ногам копии документов...

В просторной московской квартире на кухне сидела Анна Михайловна, женщина шестидесяти лет с идеально уложенными седыми волосами. Она методично помешивала чай, наблюдая, как её младший сын Ярослав собирается на работу. Эта утренняя сцена повторялась изо дня в день – как заезженная пластинка, как бесконечный круг, из которого, казалось, нет выхода. – Яросик, ты куда так рано? Я же котлеты приготовила, – произнесла она с нотками укора в голосе, поправляя безупречно отглаженную скатерть. – Мам, я же говорил – встречаюсь с Леной перед работой...