- Коль, мы это уже проходили. Я не собираюсь тратить деньги на его прихоти. - Это не прихоть! Это необходимость! - Для него - необходимость. Для меня - нет. Я не обязан. И не хочу. - Но он же наш отец! - Он мне не отец. Он - человек, который разрушил мое детство. И я не собираюсь помогать ему сейчас. Хочешь - помогай. Я - нет. *** Тишина в подъезде была такой густой, что ее можно было потрогать руками. Только глухой стук шагов по обшарпанным ступеням нарушал эту тишину и тяжелое прерывистое дыхание Коли, который тащил на себе непосильную ношу, и ворчание его отца, Андрея...

Сашка позвонил мне после обеда. Я ждал его звонка, прислушивался, не раздастся ли трель из коридора, то и дело выглядывал, натыкаясь на снующую туда–сюда соседку, бабу Машу. Потом, совсем измаявшись, взял отцовский паяльник и сел чинить радиоприемник. Мария Петровна опять уронила его со стола, каялась, молила о пощаде, и я, как настоящий мужчина, кивнул, мол, починю, хозяин же! В нашей коммуналке жили мы, баба Маша, старик–сапожник и бывшая спортсменка–пловчиха, тетя Римма. Кому как ни мне следить...