Алиса держала в руках плотный глянцевый конверт, словно хрупкую бабочку, которая вот-вот вспорхнет и улетит. Внутри, переливаясь золотым тиснением, лежал не просто подарок. Там была мечта. Мечта ее матери, Зинаиды Аркадьевны, о которой та говорила годами, вздыхая у окна туманными осенними вечерами. Путевка в лучший санаторий на побережье, где сосны целуются с морем, а воздух, как говорят, лечит не только тело, но и душу. Алиса работала почти год без выходных, откладывая каждую копейку, отказывая себе в мелочах, чтобы увидеть на лице матери ту самую, редкую, искреннюю улыбку...

Отец Алисы стоял в дверном проеме, возвышаясь над нами как неприступная крепость. Его взгляд, холодный и оценивающий, скользил по моей потертой кожаной куртке, задержался на рабочих ботинках со следами строительной пыли. Я невольно выпрямил спину, пытаясь казаться выше. - Значит, это ты тот самый Максим? - его голос звучал как скрип несмазанной двери. - Да, Виктор Андреевич, - я протянул руку, стараясь не выдать дрожь в пальцах. Он демонстративно посмотрел на мою ладонь, испещренную мозолями от работы на стройке, и лишь через несколько мучительных секунд ответил на рукопожатие...