Юрик стоял у ларька с сигаретами. Паренек натянул капюшон, пряча уши от февральского кусачего ветра. Тот выл и рвал провода, толкал в спину, путался поземкой под ногами. Юрик морщился и растирал руки, красные, в цыпках, с обгрызенными ногтями. Бабушка Нюра всегда стыдила внука за эти неухоженные, «как у каторжника», руки. — Юрка! Ну ты же интеллигентный мальчик, ты же учишься, а не бревна таскаешь! Хватит грызть ногти, слышишь?! А ну хватит, я сказала! А то сейчас я их чесноком намажу! Бабушка злилась...

Осенний дождь застучал по подоконнику моей новой кухни, словно отбивая ритм уютному вечеру. Запах свежеиспечённого яблочного пирога смешивался с ароматом дорогого чая, который я теперь могла себе позволить. Я расставляла на столе фарфоровые чашки, купленные на прошлой неделе в той самой бутиковой лавке, мимо которой я раньше проходила, лишь мечтательно вздыхая. — Мам, а можно я мультик включу? — восьмилетняя Алина, уже переодетая в пижаму с единорогами, смотрела на меня умоляющими глазами. — Только один, договорились? Завтра рано вставать...