Я три месяца тяжело работала в командировке, мечтая вернуться в свое уютное гнездышко. Но когда я открыла дверь своей квартиры, то застыла на пороге в ужасе: на моей кровати спала чужая женщина, а по коридору были разбросаны детские игрушки. Оказалось, свекровь, которой я доверчиво оставила ключи «для полива цветов», решила подзаработать и втайне сдала мою квартиру. Но самый страшный удар я получила, когда в слезах позвонила мужу и услышала в ответ: «Мама хотела как лучше. Не будь эгоисткой, войди в положение несчастной женщины»...

Это осознание настигло меня не в момент грандиозного успеха, не под аплодисменты толпы и не в объятиях другой женщины. Оно пришло тихо, как крадущийся по паркету луч закатного солнца, в самый заурядный четверг, пока я вытирал пыль с рамки, в которой была заключена не память, а приговор самому себе. В тот вечер пахло дождем, застоявшимся кофе и одиночеством, которое уже не жгло горьким дымом, а лежало на плечах как привычный, почти невесомый плащ. И вдруг, в этой немой тишине собственной гостиной, громом прозвучала простая мысль: я свободен...