Тишина после бури – самая обманчивая. Анна знала это. Она стояла у окна, сжимая кулаки, и слушала, как завывает ветер за тонкими стенами барака. Там, во тьме, он был. Она чувствовала это кожей. Андрей не сдастся. Не после того, как она выгнала его. Не после того, как посмела отказать. Особенно – не после того, как узнала правду. За спиной тихо заворочалась Оля. Анна обернулась – и в тот же миг услышала скрежет у оконной рамы. Металл о дерево. Осторожно. Настойчиво. Как тогда, под Витебском, когда он поджёг тот вагон и обрёк своих же на смерть...

Письмо от первого мужа пришло в день её 60-летия. На конверте — пятна крови. Елена разорвала его дрожащими пальцами, уже зная: это не поздравление. Это война. Война за дочь, которую она растила одна, за дом, который отстояла, за жизнь, которую выстрадала. И она не отступит. Ни перед чем. Май 1945-го дышал порохом и ликованием, но для санитарки Елены война кончилась тихо, в госпитальном коридоре, где высокий капитан с перевязанной рукой, Андрей, спросил ее, глядя в глаза, устало и серьезно: «Людочка… то есть, Елена...