Как-то неожиданно Олег Владимирович затосковал. Тосковать ему было совершенно не о чём: любимая семья, любимая работа с достойной зарплатой, поездки в отпуск с женой и трёхлетним сынишкой по удивительным и прекрасным местам. И в храм по выходным они ходили всей семьёй, и дом — полная чаша… О чём тужить? А вот: всё чаще, глядя на подрастающего сыночка, стал вспоминать собственное детство. Маму, добрую, светлую. Он, маленький, любил подбежать, обнять, погладить ручонками светлые пушистые мамины волосы...

Дорога до кладбища была едва различима. Тропинка, ведущая сквозь кусты и высокую поросль болотных деревьев, укрытая кронами ольхи и ясеня, то и дело петляла. Михаил едва успевал сворачивать, чертыхаясь, когда особенно настойчивые ветки цепляли его за куртку. Вообще-то он не верил в то, что кладбище существует, но ему пришлось довериться старухе, другого выхода не было. Мёртвый младший брат снился ему каждую ночь и звал его. Дошло до того, что Вербловский перестал спать. Он осунулся, похудел, на работе засыпал на ходу...