«Извините, а где здесь Кривоколенный переулок?» – дама спрашивает вежливо. Ой, говорю, он тут. Он тут где-то, я точно знаю! Но вот где именно… «Ясно, вы тоже не москвич», – улыбается. Москвич, отвечаю ей скорбно. В этом городе я мало, что вырос – в юности с друзьями мы исходили его весь, до последней арки. Не осталось переулков, где бы мы не выпивали.  Мы взбирались на крыши, где встречали рассветы. Мы грелись в подъездах зимой, тогда можно было легко, эпоха до домофонов. Но ориентироваться в моем городе я так и не научился. На самом деле, я не москвич, а москвичка. Точнее, блондинка. Да, которая из анекдотов. Гнездниковский я легко спутаю с Крестовоздвиженским. Петровский бульвар с Никитским. Однажды, буквально год назад, на станции «Театральная» группа растерянных иностранцев спросила меня, как выйти к Кремлю. Мой инглиш был великолепен: «Oh you’re looking for a Kremlin, so nice. Never seen it?» «Нет, не видели, – говорят. – Потому и хотим». Great, говорю, place. И продолжал бойкий рассказ о Кремле, некогда деревянном, об итальянских архитекторах, что возвели каменные стены и башни… Сам же в это время соображал: мать вашу, а как тут выйти к этому гребаному Кремлю? Иностранцы улыбались, но моя «экскурсия» явно им уже надоедала. И тут я увидел светящийся под потолком указатель «К Большому театру». Спасительный. Может, спрашиваю, хотите осмотреть Большой театр? Тоже грейт плейс, рашн балериназ, наткрекер, все дела. Нет, блин, им нужен этот дурацкий Кремль. Тут мимо шла бабулька, прислушалась: «Вам в Кремль? Пойдемте, дорогие гости столицы, покажу». Они вежливо меня поблагодарили, дали пачку бабл гама, ушли. И я стоял, несчастный, одинокий. Те, кто «понаехали», и совсем недавно, уже бойко и вовсю по городу. Освоили ландшафт и изгибы, впечатали маршруты в свои ботинки. Но я обречен здесь путаться и страдать. Блуждать, искать ответа, отчаянно тосковать. Москва сурова ко мне. …А Кривоколенный мы тогда нашли, у меня же есть навигатор в телефоне. Специально для блондинок.