— Алло, Ольга? Это Тамара. Снегирева. Ты... ты можешь говорить? Ольга замерла посреди кухни с половником в руке. Пять лет. Пять лет абсолютной, звенящей тишины. Ни звонков на праздники, ни случайных встреч, ни весточки. Словно Снегиревы-старшие испарились, стерлись из их жизни, как неудачная фотография. И вот теперь этот голос — надтреснутый, незнакомый, лишенный былой медовой сладости и высокомерия. Голос утопающего. Начало этой истории здесь >>> — Говорю, Тамара. Что-то случилось? — ровно спросила Ольга, хотя сердце вдруг забилось часто-часто, как пойманная птица...

- Ната, ты что, специально так нарезала? - Вячеслав брезгливо ткнул вилкой в салат «Оливье», словно патологоанатом, обнаруживший подозрительное новообразование. - Картошка брусками, морковка кружочками. Это что за авангард? У нормальных людей все кубиками режется. Одинаковыми! - Слава, ну какая разница... - Наталья устало потерла переносицу. На кухонном столе громоздились остатки новогоднего застолья. Гора грязной посуды, обрывки фольги, луковая шелуха прилипла к клеенке, как перхоть к черному пиджаку...