Двор старой пятиэтажки на окраине города просыпался под привычный, раздражающий аккомпанемент. — Дзынь! — глухо ударилась стеклянная бутылка о край ржавого мусорного бака. — Дзынь! — отозвалась вторая. На лавочке у третьего подъезда, словно вороны на телеграфном проводе, уже восседал «местный трибунал». Зинаида Петровна, женщина необъятных размеров и такого же необъятного самомнения, демонстративно скривилась, поправляя крашеные фиолетовые кудри. Рядом с ней, поддакивая каждому вздоху, сидела сухая,...