Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку. На меня наставлен сумрак ночи Тысячью биноклей на оси. Если только можно, Авва Отче, Чашу эту мимо пронеси. Я люблю твой замысел упрямый И играть согласен эту роль...

Двух Высоцких, разумеется, не было. И поэт, и актер — единая личность, с одинаковой настойчивостью искавшая возможно более полного проявления. Впрочем, между поэзией и актерским искусством вообще нет непереступимой грани: они принципиально близки, произросли когда-то из одного семени. Правда, это справедливо лишь в определенных пределах. В теории. А на практике обнаруживаются расхождения, часто — до чрезвычайности резкие. Неудивительно, что в судьбе Высоцкого поэзия и игра связались в противоречивый и драматический узел...