Владимир Сорокин В черной от копоти, видавшей виды печурке звонко потрескивали дрова, из полуприкрытой чугунной дверцы полыхало пламя, бросая янтарные отблески на лица геологов. Соловьев в последний раз затянулся папиросой и сунул окурок в оранжевую щель. Сидящий рядом на низеньком кедровом стульчаке Алексеев поигрывал широким охотничьим ножом, монотонно втыкая его в сучковатое полено. Соловьев вздохнул и встал, едва не коснувшись вихрастой головой прокопченного потолка зимовья: — Нет, ребята. Решать надо сегодня...