В Большом театре у нас был замечательный репетитор. Уже после смерти Галины Сергеевны она пыталась мне переделать какие-то моменты в вальсе, когда я с ее ученицей репетировал балет «Шопениана». А я категорически восстал и сказал, что я этого делать не буду. Ведь со мной Уланова приготовила по-другому, и я не хотел ничего менять. Мой педагог Николай Фадеечев, который никогда не хотел идти ни на какой конфликт, стал меня уговаривать: «Коль, ну подумаешь – сделай как просят». Но я не собирался ничего...

Она была очень одинокая, бывшая балерина, которой когда-то рукоплескал Большой театр, прочили огромное будущее и всемирный успех. А сегодня, в этой хрупкой старушке с прозрачной кожей вряд ли можно узнать приму Большого. Она не имела родных и близких, единственными ее спутниками были ежедневные прогулки по городу, картины, музыка и книги. Сначала для семьи было слишком рано, а затем слишком поздно... Ей нравились прогулки, рассматривать витрины, ступая изящным шагом по земле - вглядываться в глаза случайных прохожих, словно она опять на сцене, исполняет изысканные па...