«У самого Черного моря» (СССР, 1975): «А потом что?» «Ни­чего. Прекрасно отдохнул». У самого Черного моря. СССР, 1975. Режиссеры: Александр Кузнецов, Оскар Никич. Сценарист Георгий Гулиа. Актеры: Николай Гринько, Лия Ахеджакова, Нодар Пиранишвили, Валентина Теличкина, Александр Кузнецов (II), Баадур Цуладзе, Азиз Агрба, Валентина Телегина и др. «Ваш сослуживец вернулся из от­пуска. «Прекрасно отдохнул,— рас­сказывает он.— Представляешь, ти­хое абхазское селение у моря... Смешной там был буфетчик. И еще очень потешная девушка из сельсо­вета, помешанная на книжках и по­эзии. Толстяк один в нее влюбился». «А ты»? «А я — нет. Я за артисткой ухаживал. Представляешь, с утра на пляже и играет на саксофоне. К ней столько народу сбегалось...» «Ну и что?» «Да ничего. Муж там отдыхал при ней. Полковник. Он все бегал по песку, чтобы похудеть. Многих сагитировал». «А потом что?» «Ни­чего. Прекрасно отдохнул». Теперь представьте себе, что ваш сослуживец — искусствовед, специа­лист по древней византийской лите­ратуре, что обличьем и мягкостью он напоминает замечательного актера Николая Гринько. Еще представьте, что в руки этому человеку дали ки­нокамеру и он при помощи сцена­риста Георгия Гулиа, режиссеров Александра Кузнецова и Оскара Никича этот свой рассказ старательно переносит на пленку. Вы увидите, как он приехал и по­знакомился с девушкой из сельсове­та, как она взяла его паспорт и вер­нула после прописки, как стала ис­кать с ним встречи, волновалась, что он не пришел на вечер памяти Бло­ка, даже слегла с температурой... Еще вы увидите, как копают колодец, распространяют лотерейные би­леты, как самоотверженный влюблен­ный, немолодой толстяк, вдохновен­но, но безрезультатно учит стихи... И еще вы увидите, и еще, и еще... в том же самом незамысловатом зарисовочном духе. А потом что? «Ниче­го. Прекрасно отдохнул». Признаюсь, я не поверил, когда увидел титр «конец» в фильме «У самого Черного моря». Решил, что, наверное, после программы «Время» передадут вто­рую серию. Уж больно обидно — си­деть, терпеть, ждать: вот, мол, что-то будет, и так ничего не получить в результате. То есть как не получить?— спра­шиваю я себя. Есть прекрасная ре­жиссура (дебютантов смело можно поздравить), тонкая и лиричная, вся на полутонах и нюансах. Есть очень хорошие актеры… И сня­лись хорошо, точно, экономно, как бы в стиле миниатюры. Есть, нако­нец, сцены представления Шиллера на абхазском языке — интересно и самобытно. Так чего же тебе еще надо? Морали. Того самого, что отлича­ет искусство от курортных впечатле­ний, чем басня разнится от случая. Смысла — в любом его качестве, в любом виде,— как лозунг, как тезис, как поэтическое ощущение и наст­роение. Ну нельзя же в самом деле несколько пусть даже поэтических зарисовок — решительно «ниочемных» — простодушно плюсовать друг к другу, надеясь, что в результате у них сам собой появится становой хребет. Из сотни кроликов не сде­лать лошадь. Неужели это такое уж откровение?..» (Виктор Демин. Ну, а что дальше? // Советский экран. 1975. № 18. С. 7).

Ещё одно название Черного моря звучит весьма зловеще - «море мертвых глубин». Действительно, воды Черного моря обладают необычными характеристками. Глубины Черного моря делятся на два уровня. Глубже 150-200 метров здесь практически нет жизни из-за высокого процента содержащегося в глубинных слоях воды сероводорода. За годы своего существования Черное море накопило больше миллиарда тонн этого вещества, которое является продуктом жизнедеятельности бактерий. По одной из версий, само появление Черного моря (7500 лет назад) было сопряжено с массовой гибелью пресноводных обитателей бывшего здесь когда-то Черноморского озера. От этого на его дне и начали накапливаться запасы сероводорода и метана. Однако единого мнения по поводу происхождения огромного объема сероводорода в водах Черного моря у ученых пока нет. Примерное количество сероводорода в Чёрном море составляет 3,1 млрд тонн. Исследования последних лет также позволяют говорить о Чёрном море как о гигантском резервуаре не только сероводорода, но и метана. Именно детонацией метана вследствие подвижек литосферных плит сегодня объясняется странный феномен, произошедший во время землетрясения 11 сентября 1927 года. Известный исследователь Крыма профессор-геолог С.П. Попов так описал это явление: «… во время землетрясения наблюдателями трех маяков западного побережья Черного моря была замечена гигантская огненная полоса в 55 километрах от берега на большом протяжении между Севастополем и мысом Лукулл». Последующие опросы позволили установить, что возгорание не было единичным - наблюдателями было замечено три взрыва.