Свердловск. Год 65 или 66. Сохранившийся домик из дерева в центре города. В нем жили мои друзья: бывшая одноклассница Галка и ее муж Ушанги, приехавший в Россию из Абхазии учиться, да так и оставшийся в уральском городе. Эта прекрасная молодая пара снимала жилье у приятелей, частенько в доме бывали гости с Кавказа - веселые , жизнерадостные люди. Они привозили из теплых, хлебосольных краев домашнее вино, аджику, мандарины, бывало, и чачу. Начинались разговоры, пение, танцы. Как прекрасно поют в Грузии мужчины! Заслушаешься! А как умеют пить чачу! Все трезвые, веселые, острословы...

Школьные и студенческие годы моего поколения прошли под доминантой бардовской песни, самого массового и демократического вида искусства и народного творчества. Отечественная попса, засорившая сегодняшние теле- и радиоэфиры и все концертные площадки, еще не родилась. Советская эстрада была достаточно помпезной и идеологически смоделированной, и в ней выделялось только четыре-пять классных исполнителей, отличавшихся от остальных внешними и голосовыми данными. Молодежь в шестидесятые годы предпочитала проводить досуг в походах, а не на средиземноморских курортах...