Это «Святой Себастьян» Тициана 1570-1572 (1576?) Тициан недаром был любим импрессионистами. Он устроил настоящую революцию цвета в искусстве. Он стал лепить живописное пространство, его глубину и красоту с помощью краски. Накладывая контрастирующие цвета он буквально из пустоты создавал богатство мира и заставлял все это дело динамично крутиться и сиять во всяких умопомрачительных эффектах. Но Тициан не был тем художником, который открывает в молодости одну фишку и потом 60 лет делает одно и то же, потому что покупают. В старости Тициану этого было мало. Его волновала фактура уже не столько цветов, сколько краски вообще. На дворе конец 16 века, гармония Возрождения уже почти иссякла. Весь мир погрузился в интриги, войны, кризис и хаос. Тициану хотелось выяснить, как краска может отразить все это сама по себе, а не только через сюжет, композицию и экзальтированные лица персонажей. Поэтому он берет самые темные тона и начинает вмазывать их в холст буквально руками. Он словно берет швабру и втирает краску жирнючими мазками. Он пытается воссоздать эту тревогу, боль и неуверенность в завтрашнем дне каким-то новым способом, новым подходом к наложению цвета и игры с ним. И у него получается! В этом уже чувствуется чуть ли не вся тревога начала ХХ века, когда придут всякие экспрессионисты и фовисты, которые вываливают тонну краски на картину, чтобы передать свои внутренние ощущения, а не только живописную иллюзию. Когда невозможный для изображения внутренний мир художника ставится превыше всего. Поэтому мазок такой густой, но рваный; такой жирный, но быстрый; такой всепоглощающий, но «недоделанный». Потому что важно передать что-то большее. И неслучайно выбирается именно Святой Себастьян. Страдалец за веру, человек, принявший мучительную казнь за свои убеждения. Неспособный справиться с темнотой и хаосом в округе, он старается испытать блаженство за свой героизм, но ему тяжело пробиться через боль. Это человек новой эпохи, ищущий новые идеалы. Расплачивающийся своим собственным комфортом и безопасностью за них.