Алла Петровна всегда считала, что у неё есть особый дар — видеть людей насквозь. Это убеждение крепло в ней годами, пока она руководила бухгалтерией огромного завода, где один неверный взгляд мог стоить карьеры. Она привыкла делить мир на «достойных» и «второй сорт». И в её идеально выстроенной вселенной, где царили хрустальные люстры, дубовый паркет и разговоры о высоком искусстве, не было места таким, как Вера. Память — жестокий режиссер. Сейчас, сидя в инвалидном кресле у окна, за которым серый...