На Водяной площади в нашем городе есть колокольня, низкая и приземистая, как будто выстроена не звонить, а просто стоять и смотреть на реку. От колокола там остался один огромный бронзовый колокол под треугольной крышей — язык в нём снят ещё в восьмидесятые, для безопасности. Сейчас звенит динамик: ровно в полдень электронный гонг напоминает туристам, что пора обедать и выкладывать в соцсети фото старинной кладки. Но каждый, кто живёт здесь достаточно долго, знает: иногда колокол звенит не «по сценарию» и не по современному календарю...

Пролог: Камень. Вода. Память. Город начинается не с площади, не с герба на щите, а с молчаливого стража – холма. Грубый, испещренный ветрами и временем, словно лицо старого воина, известняковый холм, что местные испокон зовут «Калабатовой могилой». Он не просто возвышается над равниной. Он помнит. Его каменистая плоть впитала звон адыгских клинков, когда здесь шумел аул, еще не стертый войной. Он чувствовал мерную поступь и скрежет сапог Крымского пехотного полка – первых хозяев этой земли, давших ей имя...