Многие начинающие фотографы склонны наделять свет мистической значимостью, говорить о нем с благоговейным придыханием: «Буду отрабатывать световые схемы!», «Занимаюсь постановкой света!» — словно речь идет о некой магической субстанции. Но давайте посмотрим на свет иначе. Не волнуйтесь, я не собираюсь опровергать корпускулярно-волновой дуализм или фундаментальные принципы физики. Вместо этого предлагаю рассматривать свет прежде всего как физическое явление, позволяющее нам воспринимать визуальные образы...

В середине XVII века гравюра была ремеслом. Точная, тиражируемая, подчинённая линейности — она служила иллюстрацией, подпоркой живописи, её сдержанным двойником. Её уважали, но не любили. Её ценили за чёткость, но не за душу. Рембрандт всё изменил. Не разрушая форму — он раздвинул границы. Не отказываясь от линии — он наполнил её дыханием. Его гравюры стали не просто картинками, не отпечатками медной доски. Они стали местом, где материя и тьма вдруг начинали светиться изнутри. Он пришёл в гравюру не как мастер штамповки, а как художник, который ищет голос...