Представьте себе такую сцену: идёт премьерный спектакль в одном из главных театров Москвы. Публика сидит в полутьме, музыка стихает, актёры на сцене, финал близок — и вдруг тишину зала пронзают не аплодисменты и возгласы «браво», а крик возмущения. Несколько зрителей резко вскакивают со своих мест, кто-то роняет программку, а потом — будто по команде — срываются с мест и устремляются к партеру, где с самодовольным видом восседает режиссёр. Люди кричат, кто-то грозит кулаком, кто-то требует «убрать это безобразие со сцены»...

Вообразите атмосферу одного из ведущих московских театров во время премьеры. Свет приглушен, оркестр затихает, актеры готовятся к кульминации — и внезапно тишина разрывается не овациями, а гневными выкриками. Группа зрителей вскакивает, кто-то бросает программку на пол, и толпа устремляется к первому ряду, где уверенно сидит постановщик. Раздаются угрозы, требования немедленно прекратить "этот кошмар". Кажется, это кадр из триллера, но в наши дни такие инциденты становятся обыденностью. Эти всплески гнева не случайны...