"Я физически не мог пользоваться именем отца, меня в жар бросало от одной этой мысли".

Константин Райкин. Манера говорить, декламировать, двигаться — все стремительное, бурлящее на внутреннем огне. Глаза не смеются, но горят как прежде. А мимика неправдоподобная, неподражаемая, физически продолжающая каждую мысль и эмоцию. Читает Давида Самойлова и Пушкина. Два часа, не делая пауз, а только отбегая на секунду вглубь сцены с закрытыми глазами между стихотворениями. Каждое следующее — новая роль, разительное преображение. Иногда даже внутри одного диалога, как в «Старом Дон Жуане» Самойлова...