Фары «Рено» резали густую, бархатную тьму, выхватывая из небытия призрачный, скудный пейзаж. Освещённая красно-бурая земля, потрескавшаяся, как кожа древнего ящера, и редкие, иссохшие кустики саксаула казались сюрреалистической декорацией. Словно они заброшены в бесконечный космос, на чужую, безжизненную планету, где нет ни прошлого, ни будущего, только здесь и сейчас, а почти приятным бонусом – узкая полоса света впереди. Иногда из пучка света, испуганно метнувшись, кто-то убегал. Что-то мелкое и стремительное, вроде суслика...