К образу Пржевальского я был неравнодушен чуть ли не со школы, а в институте даже писал о его экспедициях курсовую, текст которой у меня, увы, не сохранился. Романтический образ Русского офицера и Великого путешественника, помноженный на музыку центральноазиатских названий: Тарим, Такла-Макан, Лобнор, Куньлунь, тангуты, еграи, Алашань, Ордос, Кукунор, Цайдам; проходящая через все экспедиции красной нитью мечта - добраться до Лхасы, и совершенно нелепая смерть в самом начале пути, когда тибетский пермит был в кармане...

Это место в центре Москвы, прямо на Тверской. Обычно, разглядывая подобный дома, я думаю, он жилой или нет. Тут был обычный, хоть и просторный подъезд, старый лифт, который боится больше трех человек, и дверь в прошлое — в квартиру, где жила икона балета. Мои ожидания столкнулись с реальностью. Делюсь честным впечатлением. А ведь мой интерес к Плисецкой не случаен. Я много лет вышиваю, и балерины — особая тема в моем творчестве. Пока я слушала ее аудиокнигу «Я — Майя Плисецкая», мои руки вышивали вот эту красавицу...