«Насколько нужна „живописная родина“? Это большая и больная для меня тема. Большинство художников, творчество которых я уважаю, значительных для меня, рано или поздно находили свое любимое место, а от этого зависит и свой определенный язык. Для Вейсберга таким местом стала рабочая комната. Павел Никонов поселился в деревне под Калязином, и его сюжетами стали деревенские события: пожар, колокольня на Волге… Он выбрал это место, он разрабатывает здесь свой язык...
Мы произносим — Рубенс и в памяти возникают сверкающие буйством красок могучие полотна: «Союз Земли и Воды», «Вакх», «Охота на львов», «Возчики камней»... Маленькая Фландрия, которую Нидерландская буржуазная революция XVI в. не смогла вырвать из-под мрачной власти испанского абсолютизма, дала миру Питера Пауля Рубенса, чтобы показать, сколь призрачна эта власть, какие бурные, неудержимые силы затаились в народе.
Античность и Возрождение, открытия дерзкого провозвестника реализма Караваджо своеобразно переплавились в творчестве великого фламандца...