1019 читали · 2 года назад
Второе отречение апостола Петра также произошло во дворе первосвященника. Но уже не у огня, во внутреннем дворе (по сторонам которого шли здания), а во внешнем (этот двор простирался перед зданиями дома и имел выход на улицу). Согласно архиепископу Аверкию (Таушеву), Петр переместился во внешний двор для того, чтобы избавиться от "неотвязчивой служанки" (вынудившей его к первому отречению), а также, чтобы в случае нужды, быстро бежать. Тем не менее, апостола не оставили в покое и во внешнем дворе. Когда Петр решил выйти за ворота, его увидела "другая служанка", которая и раскрыла инкогнито апостола служителям, сказав: "И этот был с Иисусом Назореем" (Матф.26:71). Реплика "другой" служанки произвела эффект разорвавшейся бомбы. Служители первосвященника всполошились и зашумели. Первой отреагировала уже знакомая Петру "неотвязчивая служанка". Именно она впустила апостола во вдор и заставила впервые отречься от Господа. Эта служанка стала "говорить стоявшим тут: этот из них" (Мк. 14::69). Затем встревожились архиерейские слуги. Одни сомневались в апостольстве Петра и говорили: "Не из учеников ли Его и ты?" (Ин. 18:25). Другие не сомневались в том, что Петр - ученик Христов, и утверждали прямо: да, "и ты из них" (Лк. 22:58). В этот момент Петр оказался в центре внимания слуг архиереевых. В него тыкали пальцами. На него смотрели с испытующими (но отнюдь не злобными) лицами. Ибо прямой опасности не было. И Петр смалодушничал. Вторично. Одного уверения ("не знаю, что ты говоришь") ему показалось уже мало, и он присовокупил к отречению клятву в том, что он не знает Христа. Матфей говорит: "Он опять отрекся с клятвою, что не знает Сего Человека" (Матф.26:72). Клятвенные уверения Петра подействовали на слуг архиереевых. Согласно Евангелисту Луке, они (служители) оставили апостола в покое на целый час (Лк. 22:59), позволив вернуться во внутренний двор, к огню (Иоан.18:25). Петр сидел возле огня и ждал, чем закончится суд Кайафы. Апостол еще не осознавал своего греха... Кто был подлинным виновником смерти Иисуса?
569 читали · 2 года назад
Первое отречение апостола Петра произошло после вопроса служанки-придверницы, впустившей первоверховного апостола (по ходатайству Иоанна) в преторию (во двор) дома первосвященника. Это случилось возле разведенного по случаю непогоды и ночного холода во дворе огня, где апостол стоял и грелся вместе с храмовыми служителями и рабами Кайафы, которые ходили в Гефсиманию арестовывать Иисуса (Иоан.18:18). Грелся так, точно был одним из них. К этому времени Петр уже не надеялся спасти Спасителя. Как верно замечает свт. Иоанн Златоуст, апостол был "побежден страхом". Стоя у огня, он мерз, но не телом, а душой. По выражению свт. Амвросия Медиоланского, "мерзло сердце" Петра, а душа покрывалась "сажей заблуждения". Петр леденел от ужаса, боясь быть опознанным как апостол. Он притворился служителем, чтобы "не узнали в нем ученика Иисусова" (свт. Филарет Гумилевский). Вот тут-то к Петру и подошла служанка-придверница со своим вопросом- утверждением: "И ты был с Иисусом Галилеянином" (Матф.26:29). Это была та самая рабыня (Иоан.18:17), которая по просьбе Иоанна Богослова впустила апостола Петра во двор. Судя по выражению (παιδίσκη), к Петру подошла молодая рабыня, возможно, даже взрослая девочка (А. П. Лопухин). По верной мысли епископа Мефодия (Кульмана), служанка-привратница, скорее всего, "опасалась, как бы не пришлось ей отвечать, зачем попал во двор человек, которому не следовало бы там быть". Петр же, "отрекся перед всеми, сказав: не знаю, что ты говоришь" (Матф. 26:70). По мысли свт. Амвросия Медиоланского, Петр здесь отрекается, прежде всего, от своего "поспешного обещания": "Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь" (Матф.26:33). Благодаря чему познает свою человеческую ограниченность и силу Благодати. Но и не только. Петр отрекается также от звания ученика Христова. Об этом свидетельствует беседа воскресшего Иисуса с мироносицами. В ней Иисус говорит женам: "Но идите, скажите ученикам Его и Петру..." (Мар.16:7). Петр здесь стоит отдельно. Он не мыслится учеником. Ибо отрекся. Но вот вопрос: почему?