Конь расстилался на скорости по траве, сливаясь с мелькающими прогалинами красного грунта и желтовато-коричневой глины. Пена клочьями срывалась с крупа, с шеи животного и, совершив полет, падала на сухую от недостатка влаги подстилку высоких косогоров. Не один десяток минут, не один километр пути остались в бешеной гонке, затеянной хозяином по неизвестной животному причине. Встречающиеся водные потоки конь преодолевал махом, успевая украдкой глотнуть взметнувшийся фонтан влаги. Это спасало от жары, рожденной движением тела и работой мышц на износ...

Тишина в Мокрых Лозах была не просто отсутствием звука. Она была материей. Плотной, тяжёлой, пропитанной запахом торфа и прелой листвы. Она затекала в уши, оседала в лёгких, давила на плечи, заставляя ходить чуть ссутулившись, говорить вполголоса и никогда не смотреть прямо в глаза лесу, что начинался сразу за околицей. Я приехал сюда три месяца назад, сбежав из города, который сожрал мою душу, переварил и выплюнул. Я, Виктор, бывший успешный архитектор, а ныне — банкрот с разводом за плечами, искал не вдохновения...