Осип МАНДЕЛЬШТАМ Соломинка 1 Когда, Соломинка, не спишь в огромной спальне И ждёшь, бессонная, чтоб, важен и высок, Спокойной тяжестью — что может быть печальней — На веки чуткие спустился потолок, Соломка звонкая, соломинка сухая, Всю смерть ты выпила и сделалась нежней, Сломалась милая соломка неживая, Не Саломея, нет, соломинка скорей. В часы бессонницы предметы тяжелее, Как будто меньше их — такая тишина, — Мерцают в зеркале подушки, чуть белея, И в круглом омуте кровать отражена. Нет, не Соломинка в торжественном атласе, В огромной комнате над чёрною Невой, Двенадцать месяцев поют о смертном часе, Струится в воздухе лёд бледно-голубой. Декабрь торжественный струит своё дыханье, Как будто в комнате тяжёлая Нева. Нет, не Соломинка — Лигейя, умиранье, — Я научился вам, блаженные слова. 2 Я научился вам, блаженные слова: Ленор, Соломинка, Лигейя, Серафита. В огромной комнате тяжёлая Нева. И голубая кровь струится из гранита. Декабрь торжественный сияет над Невой. Двенадцать месяцев поют о смертном часе. Нет, не Соломинка в торжественном атласе Вкушает медленный томительный покой. В моей крови живёт декабрьская Лигейя, Чья в саркофаге спит блаженная любовь. А та — Соломинка, быть может — Саломея, Убита жалостью и не вернётся вновь!